В списке вещей, которыми больше всего любит заниматься Фэндэр, на втором месте (сразу же после «покушать») стоят прогулки. Поэтому очень часто мы с ним уходим куда-нибудь в тихое и спокойное место, где бы он мог вдоволь набегаться и наваляться в траве.
И вот однажды, по привычке гуляя вдали от дома, мы наткнулись на небольшую лужайку. Никаких тебе машин и людей, а только цветы, свежая трава и тишина. В общем, всё, чего требует романтичная натура Фени. Я отпустил его с поводка и предоставил полную свободу действий. Гуляй – не хочу.
Через какое-то время я заметил, что мой Феня куда-то исчез. Я позвал его. Никого. Позвал его ещё раз. Тишина. Вспомнив о хитрости, которой обучила меня сестра, я крикнул: «Фенечка, кушать!» И тут из травы, метрах в семидесяти от того места, где я стоял, мне навстречу вылетело тёмное нечто.
Присмотревшись к этому комку грязи повнимательнее, я узнал в нём своего пса. Все бока, шея и голова были вымазаны у него чем-то тёмным. А он, счастливый, с языком, высунутым до самой земли, нёсся на меня словно метеорит. За секунду до столкновения с этой грязевой кометой я увернулся, и пёс пролетел мимо. И вдруг меня обдало волной таких ароматов, которые не снились даже вокзальному туалету.
Пока я приводил себя в чувство различными дедовскими методами, Фэндер радостно гарцевал вокруг меня. Весь с ног до головы он был измазан какой-то коричневой массой, исторгавшей настолько зловонный запах, что мёртвый бы перекрестился. Чтобы окончательно не потерять сознания, я задержал дыхание и начал ждать, стараясь дышать только в случае крайней необходимости.
Наконец, Фэндер убежал, а вместе с ним отошла волна тошнотворного амбре, от которого на моих глазах выступили слёзы. Продолжая закрывать нос рукой, я стоял и смотрел, как пёс, выпачканный в чьём-то дерьме, весело и беззаботно носится по лужайке. А в мой мозг занозой впивалась мысль: «Господи, ну за что?!»
От отчаяния, которое меня внезапно охватило, мне, как маленькой школьнице, вдруг захотелось заплакать и поскорее куда-нибудь убежать. Я мечтал оказаться дома, в тишине и покое, но до него было ещё добрых пару километров. И всё это расстояние нужно было пройти бок о бок вместе с этой вонючкой.
На мгновение мне на ум пришла мысль убить Феню и закопать его в той самой кучке, где он умудрился изваляться. Тем не менее, как истинный джентльмен, я прицепил своего дерьмо-пса к поводку и грустно поплёлся домой.
Стараясь не поднимать головы, я шёл и мысленно проклинал всё на свете. Себя за то, что так далеко ушёл от дома, Фэндера, важно шагающего рядом и совсем не понимающего трагедийности всего происходящего, ну и, само собой разумеется, то неведомое существо, которое отложило злосчастную кучу. Наконец, все «добрые слова» в моём уме иссякли, и на смену ненависти пришли смирение и покорность.
Придя домой, я отдал поводок сестре, которая только и успела, что ахнуть. А сам закрылся в комнате, не желая больше видеть своего бестолкового пса.
Однако обида длилась недолго. Тем более вскоре я узнал, что такой поступок Фэндера был вовсе не минутной прихотью поваляться в чужих какашках. Это был самый что ни на есть настоящий зов природы. Наш добрый ленивец–Фенечка, ежедневно спарывающий по килограмму покупного мяса, просто-напросто собрался немножечко… поохотиться, а чтобы жертва его не учуяла, он и решил перебить свой запах более сильным душком. Однако маскировку нашего охотника мигом рассекретили, но зато уж опыта мы с ним набрались.
С тех пор мы больше никогда не отпускаем Фэндера с поводка, не удостоверившись, что при виде очередной кучи в нём вновь не вскипит кровь и не проснутся охотничьи инстинкты. Так и живём.
Автор: Илья ГОНЧАРОВ
Фото автора
