Помните тот восторг, когда в первый раз пришли в театр? Я помню. Огромные колонны до самого потолка, богатые занавески бордового цвета на балконах и та, невероятно огромная, хрустальная люстра, которая перестаёт дарить зрителям свой свет только перед началом представления. Открывается тяжёлая занавесь и... Перенесусь от детского восторга к последнему, что я видела. После этого «и», которое хочется назвать «полным предвкушения», последовал залп и стон негодования. И... выбегает непонятный объект в золотой набедренной повязке, к которой магическим образом привязана огромная балка. Зеленоволосый человек начинает долбить с огромной силой, махая из стороны в сторону привязанной балкой по двум стоящим рядом, и громко кричит: «Гоголь! Гоголь!» Режиссёрское видение – его не оспоришь...
На сайте teatralspb.ru в статье Сулеймана Стальски «Актуальность театра» написано: «Не смотря на свою многовековую историю, театр вовсе не боится времени...» Ещё как боится, скажу я вам! «Вместо русалки на ветке дуба сидит сам поэт, который в одной руке держит бутыль, а другой – то дирижирует в такт стихам, то перебирает клавиши невидимого пианино. Грим до полной неузнаваемости меняет лицо Евгения Миронова, лепя из него маску Пушкина (даром, что в списке действующих лиц этот герой зовётся рассказчиком). Но именно эта маска – не смуглая, а белая, с высоко поднятыми удивлёнными двойными бровями, с загнутыми кверху уголками рта, с незабудково-голубыми мироновскими глазами, которые сияют так, что затмевают неоновые контуры предметов на сцене – маска рыжего клоуна (рыжие, а вовсе не чёрные космы волос выбиваются из-под цилиндра, переходя в пушистые бакенбарды) – уводит нас от «русского духа» в сторону изысканной европейской культуры» (Жанна Зарецкая, «Фонтанка.ру»).
Речь идёт о спектакле «Сказки Пушкина» в постановке Роберта Уилсона. Уилсон – «самый востребованный, титулованный и признанный театральный режиссёр в мире, один из крупнейших представителей театрального авангарда конца XX – начала XXI века» (сайт Театра Наций). «В основе оригинального спектакля Уилсона лежит несколько сказок Пушкина: «Сказка о царе Салтане», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о попе и работнике его Балде», «Сказка о золотом петушке», «Медведиха», а также фрагмент поэмы «Руслан и Людмила» (цит. документальный фильм, показанный по Первому каналу 20.09.15). Причудливые костюмы, созданные привезённой командой режиссёра, нарисованные и разрисованные лица актёров, гиперболизированные эмоции, неестественные движения. Думаю, не понравилось бы это Александру Сергеевичу. Да, на это увлекательно смотреть, самим актёрам в таком интересно участвовать. «Творчество с Уилсоном – это огромное удовольствие. Но Роб работает не торопясь, а мне нужно было, чтобы он вошёл в ритм производства, закончил, в конце концов, за несколько дней до премьеры совершенствовать придуманное и отрепетированное...» – описывает рабочий процесс Евгений Миронов (цит. документальный фильм, показанный по Первому каналу 20.09.15).
«В «Сказках Пушкина», помимо директора «Театра наций» Евгения Миронова, занято много молодых, но уже хорошо известных актёров: Дарья Мороз, Анна Пересильд, Татьяна Щанкина, Елена Николаева, Артём Тульчинский, Александр Строев» (www.golos-ameriki.ru, 23.06.15). Но сколько бы трудов не было положено на сцене Театра Наций, какое бы исследование сказок не провёл Уилсон, «русским духом» не запахнет. Сюжеты спектакля больше напоминают манеру Эдгара Аллана По, нежели манеру Александра Сергеевича, а по постановке он схож со стилем британского режиссёра Тима Бёртона. И всё же, как американский режиссёр может поставить спектакль по русским сказкам? Думаю, что только так, как и было сделано: с протяжными криками, дрожащими голосами и вздыбленными к верху волосами.
«Три вечера подряд здесь давали «Сказки Пушкина», поставленные Робертом Уилсоном. Два показа — во вторник и среду — собрали культурную элиту столицы и друзей Breguet (часовой бренд стал партнёром премьеры). Новая постановка любимых с детства сказок равнодушными никого не оставила. Узнаваемая манера Уилсона (в постановках которого в своё время участвовали, например, Михаил Барышников, Уильям Дефо, Марина Абрамович и Леди Гага) одних приводит в восторг, а других — в ужас. Вторым приходилось, нарушив правила этикета, покидать зал посреди спектакля, первым оставалась возможность поделиться впечатлениями после спектакля за коктейлем» (журнал GQ, 18 июня 2015).
«Существует ещё одна большая проблема театра: то недостаточная современность и мобильность для современной эпохи, то слишком большое ей подражание, это иногда приводит к потере его лица» (www.teatralspb.ru, Сулейман Стальски «Актуальность театра»).
Поговорим ещё об одном «современном спектакле» – «Во́роне» Николая Рощина (режиссёр, сценограф, художественный руководитель московского театра «А.Р.Т.О»). Лежащая в основе представления одноимённая пьеса Карло Гоцци – «текст с внушительной сценической историей, любимый режиссёрами за его постановочную гибкость: каждый волен трактовать фантасмагорический сюжет на свой лад» (www.kudago.com/spb). На «свой лад» и поставил Николай Рощин. «Неправдоподобие истории о колдуньях и людоедах... в спектакле Рощина доведено до стадии критического абсурда. Режиссёр не пытался материализовать на сцене сказочный мир, а, наоборот, всячески подчёркивал бутафорский характер выразительных средств...» Всё бы ничего, но зачем усиливать и без того уже ставший искусственным мир? Элита и без «сказочных» постановок может увидеть критический абсурд, просто подойдя к зеркалу. Вторые подбородки и силиконовые губы бутафорского мира уже никакой «классикой» не скроешь.
«Театр должен быть страшным», – так выразился Николай Рощин в интервью «Новой газете». На тот момент он представлял спектакль «Старая женщина высиживает» по пьесе Тадеуша Ружевича. Помимо всего этого, режиссёр склонен, как бы так помягче выразиться, к сатанизму. А чего удивляться, это ведь современный театр. «Сатанизм – вещь очень сложная. Он не в том, чтобы кошек резать по подворотням. Это мироощущение, когда ты в Бога веруешь, но не можешь его стяжать... Большинство людей, которые называют себя православными, они сатанисты скрытые, просто сами не понимают этого. Сделай ситуацию экстремальней – увидишь, какими они станут» («Новая газета» от 17.02.14, Александра Солдатова).
Да, вот так приходишь ты в театр, а тебя встречает black-metal музыка, вгоняющая в уныние; вместо бордовых штор висят лохмотья, а на сцене бегают актёры с дичайшими воплями...
Куда делась вся красота и мелодичность театра? На самом деле, хочется чего-то доброго, талантливого и приветливого, чтобы птичка под рёбрами забилась, и совсем не хочется, чтобы её накрыли светонепроницаемой тканью, и она замолчала от обиды. Искусство должно показывать лучшее и направлять к этому людей, а не вгонять в отчаяние. После театра хочется идти по вечерней аллее и наслаждаться прилипающими осенними листьями к большому зонту, а не бежать домой, опустив взгляд на грязный тротуар, думая о том, чтобы быстрее залезть под одеяло, налить себе рюмашку и горевать о потраченной кругленькой сумме на непонятное мракобесие.
Автор: Ксения КУКСА
Фото: Сергей ПАНЧЕНКОВ
Источник: «День Литературы» http://denlit.ru/index.php?view=articles&articles_id=1169
